Иллирия - Страница 49

К окну я смогла дойти только потому, что Вико поддерживал меня. Ушел он молча, лишь на несколько мгновений задержав мою руку в своей. Он оставлял меня на смерть, я отпускала его, зная, что он бессилен мне помочь. Невелика была сложность понять, что дух его сейчас сломлен: стоило бы заплакать, обнять его, признаться, как мне страшно и как хочу я уйти вместе с ним, и Вико взял бы меня с собой, в тот же миг позабыв о всякой опасности. Это сквозило в каждом его взгляде, в каждом касании. Но я не желала, чтобы Вико обрек себя на гибель. Наш мир и так был полон бессмысленной жестокости.

Когда я осталась одна, закрыв за ним решетку, то осела на пол, даже не пытаясь подняться. Там я пролежала до самого утра, то ли потеряв сознание, то ли забывшись в глубоком тяжелом сне.

Очнулась я от грохота, перемежаемого тоненькими всхлипываниями и громкой руганью. Я, неуверенным движением приподнявшись, увидела, что господин Гако втащил в мою комнату рыдающую Арну. За ними следовал господин Ремо, а еще чуть поодаль - несколько слуг, лица которых были мне незнакомы. Отец был настолько разгневан, что почти выбил дверь в комнату, которая теперь висела на одной петле - этот шум меня и разбудил. Не требовалось много смекалки, чтобы сообразить, отчего хнычет испуганная Арна и изрыгает проклятия Гако Эттани. Наверняка господин Ремо, заподозрив, что во время походов в храм я виделась с Вико Брана, посоветовал отцу хорошенько допросить Арну, которая много раз меня сопровождала. И перепуганная служанка, конечно же, рассказала все, что знала.

- Где? Где это?!! - кричал Гако, отвешивая Арне затрещины. Та плакала, валилась на пол и умоляла ее помиловать. Девчонка не без оснований предполагала, что раз уж гнев господина так силен, то ее запросто могут прибить и выбросить тело в канаву.

Гако пнул ее ногой в досаде и принялся обыскивать мои вещи, со злостью швыряя их на пол. Ремо молча подал знак слугам, которые послушно принялись помогать отцу, вороша содержимое шкафов. Арна, захлебываясь рыданиями, отползла к стене, забившись в угол между кушеткой и столом. Я тоже невольно подалась назад, упершись спиной в стену и затравленно глядя на мужчин.

Найти ту самую мужскую одежду, в которой я ходила к Мальтеранскому дворцу, не составило труда - мне негде было ее надежно спрятать, а попросить Арну выбросить штаны и куртку я не успела. Кто-то из слуг подал господину Эттани, сжимающему в руках узел с мужским платьем, мои рисунки - старые и новые. Метнув на них косой взгляд, Гако почти испуганно закричал: "Сжечь! Сию же минуту!".

Слуга торопливо направился к дверям, но был остановлен молчаливым жестом Ремо Альмасио. Он взял альбомы, бегло пролистал, задерживая взгляд на некоторых набросках, и отдал вполголоса какое-то распоряжение.

- Это те вещи, что ты ей принесла? - Гако сунул под нос трясущейся Арне ком мятой одежды. Служанка торопливо закивала.

- Смотри внимательно, идиотка! - и тряпье полетело ей прямо в лицо.

Арна покорно ворошила одежду, затем пискнула:

- Куртка порвана, а я приносила целую...

Гако разразился проклятиями, сплюнул, а затем одним прыжком подскочив ко мне, начал трясти меня, точно собака, душащая крысу:

- Ты выходила в этом из дому! Куда ты ходила, дрянь?

В это время один из слуг, продолжавших рыться в моих вещах, с поклоном подал что-то господину Ремо. То было кольцо Вико.

- Это еще что? - воскликнул Гако, отпустив меня.

Ремо, лицо которого оставалось бесстрастным - лишь глаза полыхнули, когда он бросил взгляд на меня - ответил:

- Перстень с гербом Брана, Гако. Да, мы многого, оказывается, не замечали, дорогой друг, увязши в своих серьезных мужских разговорах...

Гако Эттани пошатнулся, невольно отступив назад на шаг.

- Так это правда! - произнес он потрясенно. - Эта шлюха...

Арна с плачем подползла к его ногам и принялась умолять о пощаде.

- Господин, я не знала! Клянусь, я ничего не знала про Брана! Смилуйтесь, не убивайте меня!

Я молчала, понимая, что мне никто не поверит, что бы я сейчас ни сказала, так что помочь Арне было не в моих силах. Несмотря на то, что Ремо сохранял внешнее спокойствие, я видела, что он взбешен не меньше, чем Гако Должно быть, он не предполагал, что моя связь с Вико подтвердится столь ясно и красноречиво. Женщина, тайно выходившая ночью из дому в мужской одежде, могла искать только одного - и вряд ли кто-то поверил бы, что она просто прогуливалась по городу.

- Вон! Вон!!! - вскричал в исступлении господин Эттани и оттолкнул ногой Арну. Та, лепеча бессвязные слова благодарности, спотыкаясь и падая, выбежала из комнаты.

- Господин Альмасио! Господин Альмасио!.. - униженно и отчаянно воскликнул Гако, повернувшись к Ремо. - Я даже не мог вообразить себе!.. Во имя всевышнего, поверьте, я даже не подозревал!..

Тут его бегающий взгляд остановился на мне, сжавшейся на полу у окна, и этого хватило, чтобы глаза Гако побелели от ярости. Он лихорадочно осмотрелся, и, схватив пояс, лежавший поверх груды разбросанной одежды, шагнул ко мне.

- Сейчас я удавлю ее, - прошипел он, - и положу конец козням этой ангарийской змеи!

Я дернулась, от ужаса позабыв, что никакого выхода нет, и лишь ударилась затылком о холодный камень стены. "Меня повесят на поясе от моего же платья!" - промелькнула ясная мысль, но крик, вырвавшийся из моей груди, оказался беззвучным. Я видела, как приближается ко мне Гако, сжимающий в руках тонкий поясок, видела Ремо, задумчиво рассматривающего кольцо, точно оно могло помочь ему вспомнить, зачем он тут очутился, видела пляшущие в лучах света пылинки...