Иллирия - Страница 58

- Вот дьявол! - вдруг услышала я громкий недовольный окрик. - Орсо!

Хватка Орсо ослабела, и я смогла приподняться. Ремо Альмасио стоял посреди гостиной, скрестив руки на груди. Лицо его было подчеркнуто бесстрастно, и я, столько раз наблюдавшая перемены в его настроении, уже успела понять, что это свидетельствует о крайней степени раздражения.

- Я хотел бы знать, - медленно и тихо произнес господин Альмасио, - что здесь происходит. Кажется, я выразился предельно ясно, Орсо. Я приказал тебе не приближаться к этой женщине.

Орсо, поднявшись на ноги, стоял перед отцом.

- Эта распутница сама пришла ко мне, - сказал он, не поднимая глаз на Ремо.

Господин Альмасио, не произнеся более ни слова, отвесил ему сильную пощечину, от которой Орсо едва устоял на ногах. Затем такую же пощечину получила и я, но мне удержаться не удалось, и пришлось еще раз подниматься на ноги, цепляясь за стол.

- Условия неизменны, - сказал он холодно. - Ты, Орсо, не коснешься ее даже пальцем, а ты, Годэ, выйдя еще раз из комнаты без разрешения, будешь посажена на цепь в подвале дома.

Я, моля бога, чтобы Ремо не переменил своего решения, метнулась вон из гостиной, придерживая руками изорванное платье. Удивительно, но теперь Ремо не казался мне худшей из бед в моей жизни. Несмотря на то, что Орсо повторно получил указание не трогать меня, я была уверена - с ним мне лучше более не встречаться. Дурные склонности этого человека не сдерживал даже холодный трезвый разум, а разгорающаяся в его душе ревность делала Орсо смертельно опасным для меня.

Глава 20

До самого вечера я тихонько сидела в покоях Ремо, точно мышь, которую едва не подцепила коготком кошка. Балдахин вряд ли мог служить мне укрытием от всех бед, но мне становилось легче, когда я сжималась в комок и пряталась в темном уголке огромной кровати. Самым моим искренним и невозможным желанием было то, чтобы обо мне все позабыли. Но, конечно же, сложилось все совершенно иначе. Господин Альмасио пришел ко мне, когда уже начинало смеркаться - зимой дни становились намного короче.

Услышав, как открывается дверь, я невольно затаила дыхание и еще сильнее вжала голову в плечи, словно Ремо мог передумать и уйти, не заметив меня. Даже сумрак не помешал мне увидеть, как недобро выглядит его лицо. Ни одна черта не исказилась, но я точно знала, что он необычайно зол и может в любое мгновение сорваться, напрочь забыв о прежних своих обещаниях.

- Орсо говорит, что ты пыталась настроить его против меня, - медленно и тихо произнес он, словно взвешивая каждое слово. - Ты пришла к нему, чтобы обманом склонить на свою сторону. Выждала момент и, воспользовавшись моим отсутствием, решила соблазнить моего сына...

Услышанное так испугало меня, что даже язык у меня отнялся. Я попыталась возразить, но издавала только жалкие звуки, похожие на щенячий скулеж.

- Неправда! - наконец выкрикнула я. - Все было совсем не так!

Ремо задумчиво смотрел на меня, и, казалось, глаза его вот-вот могли засветиться, как у хищника.

- Ты не раз лгала мне, Годэ. Никто не лгал мне больше, чем ты. Ты уже изменяла мне, проявив скрытую распущенность своей натуры...

- Я не обманываю! - голос у меня сел и я говорила едва слышно. - Я вышла из комнаты, потому что невыносимо тоскливо коротать день за днем у окна, если одна мысль чернее другой, а будущее внушает лишь ужас. Я совсем забыла, что Орсо здесь и очень испугалась, когда его увидела. Вы же сами видели, что я ударила его! Я не хотела, чтобы он... чтобы он... Вы думаете, что я изменяла вам с Вико, но ведь даже этого не было, что уж говорить о вашем сыне!

Господин Альмасио бесконечно долго смотрел на меня и молчал. От этой угрожающей тишины звенело в ушах, и я едва сдерживалась, чтобы не закричать, зажав уши - все, что угодно, только не его молчание и то, что могло за ним последовать!..

- Я как-то сказал тебе, Годэ, что не прощаю ложь. Сейчас ты увидишь, насколько сильно я не люблю, когда меня обманывают, - наконец сказал он, после чего распахнул двери и окликнул кого-то из слуг. Распоряжение, которое он отдал, я не расслышала, но зубы мои начали отбивать дробь. Видимо, незаметно для себя, я научилась распознавать скрытые настроения Ремо, оттого несколькими днями ранее мне и показалось ошибочно, что я более его не боюсь. Истина же заключалась в том, что тогда он не был так уж зол, сейчас же мой язык не поворачивался даже для оправданий, не то что для дерзости.

Спустя несколько минут в комнате появился Орсо. Проворный слуга, сопровождавший его, незаметно зажег несколько свечей и испарился, перед тем отдав с почтением господину Альмасио некий предмет.

- Итак, Орсо, ты сказал мне, что Годэ пришла к тебе поговорить, - обратился Ремо к сыну. - Она желала посеять между нами раздор, вела себя распутно, и оттого ты разгневался, потерял голову и сам не ведал, что творишь...

- Все было не так! - с отчаянием воскликнула я. Ремо коротко приказал мне умолкнуть, одарив уничижительным взглядом.

- Отец, эта ведьма способна только на вранье и предательство, - Орсо говорил с искренней ненавистью. - Она ищет любую возможность, лишь бы вам навредить. Все женщины знают лишь одно оружие - ложь и соблазн, и эта ничем не отличается от других. Не знаю, что за морок она навела на вас, но вам не следует верить ни единому ее слову...

- Довольно, - оборвал его Ремо. - Сегодня и впрямь меня утомила лживость в речах. В твоих речах, Орсо. Я выслушал тебя и Годэ, и вижу ясно, что произошло. Вы оба нарушили мой приказ. Но ты решил, что этого недостаточно, и прибавил к одному проступку другой, куда более тяжкий в моих глазах...